Нашли у нас полезный материал? Помогите нам оставаться свободными, независимыми и бесплатными.
Границы психической нормы, вклад философов — от Артура Шопенгауэра до Мишеля Фуко — в развитие психотерапии, проблема страдания и побега от него: сделали подборку наших любимых материалов врача-психотерапевта Максима Чекмарёва об истории, сущности, проблемах и маргинальности психотерапии.
1. Как Шопенгауэр, Кьеркегор и Ницше создали современную психотерапию
Шопенгауэр-психоаналитик, Ницше как предтеча гештальт-терапии, Кьеркегор — пионер гуманистической психологии: врач-психотерапевт Максим Чекмарёв о том, как кризис рационализма привел к появлению философии иррационализма, почему иррационалисты обратились к анализу внутреннего мира человека и вопросу о личном бытии, как их идеи и размышления стали фундаментом развития психотерапии и какие пути выхода из страдания и отчаяния, на которое обречен человек, они предлагали.
…Каждый из них созвучен первой благородной истине Будды: «Страдание существует». Но точно так же, как Будда, они не останавливаются на констатации страдания, но предлагают путь. Каждый из философов говорит о собственном видении пути спасения, который обращён именно к единичному человеку. Это новаторская для истории философии идея, которая до этого была проявлена только в религиозной мысли, да и то на первых этапах становления религиозного сознания, потом же она терялась в институционализированной религии с её коллективизмом. В сущности, традиция исповеди и практики созерцания, хранящиеся в религиозном опыте Запада и Востока, а также иррационалистическая философия – это тот фундамент, на котором выросло здание практической психологии.
2. К истории психиатрии: как мы перестали интересоваться внутренним миром человека
«Встреча с душевным заболеванием — это неизбежное сомнение в реальности нашего мира»: Максим Чекмарёв рассказывает о том, когда появилось понятие психической нормы, какие вехи пережила психиатрия как наука, двигаясь от изоляции своих пациентов до проявления эмпатии и попыток вчувствоваться в их мир и боль, какую роль в этом сыграли работы Гуссерля, Фрейда, Ясперса, Фуко и других, как сегодня на место изучения внутреннего мира человека пришла его схематизация и что это говорит о нас с вами сегодняшних и нашем обществе.
Пока мы говорим только о психотерапевтическом методе, не касаясь темы психопатологии. Однако каждая культура имеет и понятие о душевном нездоровье. Вокруг него формировались разные объяснительные модели, чаще всего несущие отпечаток страха и трепета перед непознанным. Иногда душевнобольные приобретали ранг святых, как юродивые на Руси, иногда их держали прикованными цепями в тюрьмах или монастырях, как в Средневековой Европе, иногда убивали или изгоняли из общины. Непознанное рождает не только страх, но и интерес, поэтому разговор о психологических и телесных причинах душевных расстройств существует столько же, сколько и медицина. Гиппократ стремился найти физические причины психических расстройств. Парацельс выделил отдельную категорию в своей знаменитой классификации причин болезней, связанную с тяжёлыми эмоциями и мыслями. Авиценна указывает на душевные муки и страсти как на частый фон, на котором развиваются расстройства. Стоит отметить, что в традиционной восточной медицине, стоящей на холистических позициях, вовсе не было разделения расстройств на телесные и душевные.
3. Психотерапевт из машины: как технологии помогают нам прятаться от боли
Сегодня едва ли кого-то удивишь походом к психотерапевту. Психотерапия в свою очередь стала обрастать арсеналом технических средств (компьютерными тестами, программами, аппаратами), облегчающих процесс лечения. Но какова истинная роль этих технологий? Действительно ли они что-то дают пациенту или это всего лишь защитный барьер, который помогает психотерапевту отчуждаться от боли страждущего человека (о чем нас когда-то предупреждал Мишель Фуко)?
Терапевт постоянно попадает в нравственные дилеммы, он часто чувствует себя одним против всех, переживая несправедливость. Можно укрыться за техникой и спастись от разочарования в мире. Точно так же мы укрываемся от разочарования в себе. Зигмунд Фрейд радикально утверждал, что назначение лекарственной терапии — это капитуляция врача перед психическим расстройством. Не всегда можно согласиться с создателем психоанализа. Порой, особенно при органических поражениях головного мозга, фармакотерапия будет настоятельно показана, но нельзя не согласиться с тезисом Фрейда о том, что врач назначает препарат, чувствуя беспомощность.
Читайте также Страсти Мишеля Фуко: надзирать и наказывать
4. Психотерапия как контркультура, или Выход за пределы общепринятого
«Психоанализ оказался средством сомнения в нравах своей эпохи, как остаётся средством сомнения до сих пор. Что является истинным источником норм и правил? Всегда ли это осознаваемые конструкции? Как наше прошлое воплощается в настоящем и влияет на будущее? Как стать хозяином собственного психического пространства?» Максим Чекмарев о том, почему психотерапия контркультурна и маргинальна по своей сути и не может быть явлением массовым и модным по определению, что роднит психотерапию с ритуалами перехода и в чем смысл критического анализа повседневности — контркультуры сомнения.
Обычно мы имеем дело с кризисами в жизни наших клиентов. Кризис — это состояние, в котором больше нельзя по-старому, но как жить по-новому, ещё совсем не понятно. Человек уже вышел на край прежнего привычного мира, чем бы этот выход не был обусловлен. Рождение ребёнка, вступление в брак, новость о серьёзном диагнозе, измена супруга, крушение мечты… Происходящее в настоящем заставляет искать опоры в опыте прошлого, а там нет ничего подходящего для решения. Иногда не просто нет подходящего, а напротив — опыт прошлого мешает, ранит и уводит от цели. Готовых решений в краевых состояниях нет, в них обычно есть ощущение тупика, пустоты, потерянности и душевной боли. Антрополог Виктор Тёрнер называл эти состояния маргинальностью и лиминальностью. Маргинальность означает достижение края, мы, собственно, и говорим, что «дошли до края», когда испробовали всё известное, но лучше не стало. Это заставляет выйти за порог знакомого, за черту нормального, если хватает смелости — оказаться в лиминальном состоянии. Люди на грани одиноки. Именно поэтому и психотерапевты маргинализованы, находятся на краю, чтобы помочь перейти в новое состояние и вернуться в жизнь.
