Нашли у нас полезный материал? Помогите нам оставаться свободными, независимыми и бесплатными.
Каким станет мир после пандемии коронавируса? Будет ли будущее похоже на постапокалиптические сценарии голливудских фильмов? Или решение политических и экономических проблем требует от общества другой логики, нежели логика катастрофического мышления? Словенский философ Славой Жижек рассуждает о том, что нам необходимо приготовиться жить в вирусном мире, в котором придется выбирать между солидарностью и рентабельностью.
Мы часто слышим: наш опыт настоящего — это реальный случай того, что мы привыкли видеть в голливудских антиутопиях. Так какой фильм мы сейчас смотрим?
Получив от многих американских друзей сообщение о том, что оружейные магазины распродали свои запасы даже быстрее, чем аптеки, я попытался представить доводы покупателей. Вероятно, они представляли себя группой людей, благополучно изолированных в своем хорошо оснащенном доме и защищающих его с оружием против голодной зараженной толпы, как в фильмах о живых мертвецах. (Можно также представить менее хаотическую версию этого сценария: элиты выживут в своих убежищах, как в фильме Ролана Эммериха 2012 года, в котором выживают несколько тысяч избранных — при входной плате 1 миллиард долларов за человека.)
Другой сценарий в том же русле катастрофизма пришёл мне в голову, когда я прочитал следующий заголовок новостей:
«Государства с узаконенной смертной казнью настоятельно рекомендовали выпускать запасенные лекарства для пациентов с Covid-19. Ведущие эксперты в области здравоохранения подписывают письмо, в котором говорится, что крайне необходимые лекарства, используемые в смертельных инъекциях, «могут спасти жизни сотен людей».
Я сразу понял, что дело в том, чтобы облегчить страдания пациентов, а не убить их. Однако на долю секунды я вспомнил фильм-антиутопию «Зелёный сойлент»(1973), действие которого происходит на постапокалиптической перенаселенной Земле, где пожилым гражданам, испытывающим отвращение к жизни в таком деградированном мире, предоставляется выбор «вернуться в дом Божий». В правительственной клинике они занимают удобное место и, наблюдая сцены из первозданной природы, постепенно и безболезненно усыпляются. Когда некоторые американские консерваторы предложили пожертвовать жизнями тех, кому за 70, чтобы перезапустить экономику и спасти американский образ жизни, не будет ли вариант, показанный в фильме, «гуманным» способом сделать это?
Но мы еще далеки от этого. Когда коронавирус начал распространяться, преобладающей идеей было, что это короткий кошмар, который закончится с приходом теплой весны — это было похоже на ремейк о короткой атаке (землетрясение, торнадо и т. д.). Функция этого сценария состоит в том, чтобы мы ценили прекрасное общество, в котором живем. (Подвидом этой версии является история ученых, спасающих человечество в последнюю минуту, изобретая успешное лекарство или вакцину от инфекции – тайная надежда большинства из нас.)
Теперь, когда мы вынуждены признать, что эпидемии останутся с нами на неопределенное время и глубоко изменят всю нашу жизнь, появляется другой сценарий фильма: утопия, замаскированная под антиутопию. Вспомните «Почтальона» с Кевином Костнером, постапокалиптический фильм 1997 года, действие которого происходит в 2013 году, через 15 лет после неуказанного апокалиптического события, которое оказало огромное влияние на человеческую цивилизацию и уничтожило большинство технологий. Это история о безымянном кочевнике, который находит старую униформу почтового оператора США и начинает распределять почту между разбросанными деревнями, притворяясь, что действует от имени «Восстановленных Соединенных Штатов Америки». Другие начинают ему подражать, и постепенно, благодаря этой игре, вновь появляется базовая институциональная сеть Соединенных Штатов. Утопия, возникающая после нулевой точки апокалиптического разрушения, — это те же самые США, только очищенные от их постмодернистских излишеств — умеренное общество, в котором полностью восстановлены основные ценности нашей жизни.
Читайте также «Счастье? Нет, спасибо»: Славой Жижек о том, почему нам не стоит гнаться за благополучием
Во всех этих сценариях отсутствует странная вещь, касающаяся эпидемии коронавируса, а именно — ее неапокалиптический характер. Это не апокалипсис в привычном смысле полного разрушения нашего мира и тем более не апокалипсис в первоначальном смысле раскрытия некой до сих пор скрытой истины. Да, наш мир разваливается, но этот процесс продолжается просто без конца. Когда число инфицированных и умерших растет, наши СМИ размышляют, как далеко мы от пика — мы уже там, это будет через одну или две недели? Мы все с нетерпением ожидаем пика эпидемии, как если бы за этим пиком последовало постепенное возвращение к нормальной жизни, но кризис только затягивается.
Возможно, нам следует набраться смелости и согласиться с тем, что мы останемся в вирусном мире, которому угрожают эпидемии и разрушения окружающей среды. Возможно, даже если вакцина против вируса будет обнаружена, мы продолжим жить под угрозой новой эпидемической или экологической катастрофы. Сейчас мы просыпаемся от грёз о том, что эпидемия испарится в летнюю жару. Не существует четкого долгосрочного плана выхода из ситуации. Единственная дискуссия сейчас — как постепенно ослабить ограничения. Когда эпидемия в конце концов отступит, мы будем слишком истощены, чтобы наслаждаться этим. Какой сценарий это подразумевает? Следующие строки появились в начале апреля в крупной британской ежедневной газете, обрисовывая в общих чертах возможную историю:
«Необходимо обсудить радикальные реформы, полностью изменив направление политики последних четырех десятилетий. Правительства должны принять более активную роль в экономике. Они должны рассматривать государственные услуги как инвестиции, а не как обязательства, искать способы сделать рынки труда более безопасными. Перераспределение благ снова будет на повестке дня; привилегии пожилых и богатых окажутся под вопросом. Политические инициативы, которые до недавнего времени считались эксцентричными, такие как базовый доход и налоги на богатство, должны находиться в комбинации».
Это перефразирование британского лейбористского манифеста? Нет, это отрывок из редакционной статьи в «Financial Times». В том же духе Билл Гейтс призывает к «глобальному подходу» в борьбе с этой болезнью и предупреждает, что, если вирус будет беспрепятственно распространяться по развивающимся странам, он отразится и поразит более богатые страны при последующих волнах:
«Даже если богатым странам удастся замедлить заболеваемость в течение следующих нескольких месяцев, Covid-19 может вернуться, если пандемия будет достаточно серьезной в других местах. Вероятно, это лишь вопрос времени, когда одна часть планеты заразит другую. […] Я большой сторонник капитализма, но некоторые рынки просто не функционируют должным образом в условиях пандемии, и рынок жизненно важных товаров является очевидным примером».
Приветствую эти прогнозы и предложения, от кого бы они ни исходили, но они слишком скромны: потребуется гораздо больше. На базовом уровне мы должны обойти логику рентабельности и начать думать о способности общества мобилизовать свои ресурсы для продолжения своего функционирования. У нас достаточно ресурсов, задача состоит в том, чтобы выделить их напрямую, вне рыночной логики. Здравоохранение, глобальная экология, производство и распределение продуктов питания, водоснабжение и электроснабжение, бесперебойное функционирование Интернета и телефона — это должно остаться, все остальное — второстепенное.
Это подразумевает также обязанность и право государств мобилизовать людей. У них есть проблема сейчас (не только) во Франции. Это время сбора весенних овощей и фруктов, и обычно тысячи сезонных рабочих приезжают из Испании и других стран. Но поскольку границы теперь закрыты, кто это будет делать? Франция уже ищет добровольцев для замены иностранных рабочих, но что, если их недостаточно? Еда нужна, так что станет ли прямая мобилизация единственным способом?
Как просто и ясно сказала Аленка Зупанчич, если реакция на пандемию при полной солидарности может нанести больший ущерб, чем сама пандемия, разве это не признак того, что в обществе и экономике, которые не могут поддерживать такую солидарность, что-то ужасно неправильно? Почему нужно выбирать между солидарностью и экономикой? Разве наш ответ на эту альтернативу не должен совпадать с: «Кофе или чай? Да, пожалуйста!» Неважно, как мы будем называть необходимый нам новый порядок, коммунизм или совместный иммунитет (communism or co-immunism), как это делает Питер Слотердейк (коллективно организованный иммунитет от вирусных атак), суть остается прежней.
Эта реальность не будет следовать ни одному из воображаемых киносценариев, но нам крайне необходимы новые сценарии, новые истории, которые обеспечат своего рода когнитивное картирование, реалистичное и в то же время не катастрофическое ощущение того, куда мы должны идти. Нам нужен горизонт надежды. Нам нужен новый постпандемический Голливуд.
Статья впервые была опубликована под заголовком «The future will not follow any of the already imagined Hollywood movie scripts» в журнале The Spectator 15 апреля 2020 года.
Спасибо за перевод, гладко стелит фраерок, да ещё и в фильмах шарит. Тот же Почтальон кроме победителя золотой малины за худшую мужскую роль, худшего режиссёра, худшего сценария, худшей песни был ещё выдвинут на звание худшего фильма десятилетия, обязательно посмотрю!