Нашли у нас полезный материал? Помогите нам оставаться свободными, независимыми и бесплатными.
Летом к власти в Афганистане пришло движение «Талибан» (запрещённая в России террористическая организация). Уже в первый месяц правления один из лидеров «Талибана» заявил, что афганским женщинам будет запрещено работать на многих позициях наравне с мужчинами, а среднее образование и вовсе сделали доступным только для мальчиков. К каким последствиям для общества приводят подобные ограничения прав женщин? Разбираемся с помощью книги «Первый политический строй: как пол определяет государственное управление» американского политолога Валери Хадсон.
Две группы
«Первоначальная политическая система – это система взаимодействия между полами». Так называется начальная глава книги Хадсон, и уже в этом названии заключается её главная позиция. Она предлагает взглянуть на мужчин и женщин, как на две большие политические группы «А» и «Б», которые не могут продолжать свой род друг без друга, и поэтому должны выстраивать между собой определённые отношения. В этих отношениях можно выделить четыре главных измерения:
1. Статус: взаимодействуют ли эти группы между собой как равные?
2. Принятие решений: принимаются ли решения в обществе обеими группами или лишь одной из них?
3. Решение конфликтов: если две группы в чём-то не согласны, как это решается? Можно ли заставить одну группу предоставить то, что необходимо для другой, против ее воли?
4. Распределение: такие важные ресурсы, как еда, оружие, земля и т.д. контролируются лишь одной группой или обеими?
Задав эти вопросы, Хадсон предлагает провести мысленный эксперимент. Представим общество, в котором по всем четырём пунктам доминирует лишь одна группа. Все решения за Б принимает А, и, в случае неподчинения или выражения несогласия, Б наказывается. Также А берёт контроль над всеми важными ресурсами в обществе и использует их для того, чтобы в случае возникновения конфликта принудить Б действовать по своей воле. В конце концов, Б вынуждена подчиняться А под угрозой физического насилия или ограничения в получении ресурсов. В итоге можно говорить о том, что группа Б стала лишь очередным ресурсом в руках А, а рента, получаемая от этого ресурса, такая, как, например, работа по домашнему хозяйству или рождение новых людей, извлекается при помощи насилия и подчинения.
Хадсон утверждает, что создание подобного рода отношений между полами неизбежно влияет и на дальнейшее устройство общества. Структурное подавление женщин, на её взгляд, является фундаментом для создания несправедливого политического порядка, в котором монополисты, ищущие ренту, будут готовы обеспечить её извлечение из угнетенных групп любыми доступными способами.
«Хуже того» – пишет она, – такие общественные порядки будут казаться “естественными”, потому что выбор в пользу притеснения одной из групп был сделан на самом начальном, формирующем этапе устройства общества».
Восприятие «другого»
«Притеснение женщин является основой – корнем всех других систем угнетения», – приводит далее Хадсон слова американского биолога Патриции Говати. Объясняет она это тем, как в авторитарных подавляющих системах, вроде вышеописанной, доминирующая группа относится к остальный частям общества. Ведь кто, как не представители противоположного пола, являются олицетворением других? А значит, пишет Хадсон, «то, как мы воспринимаем другой пол, определяет наше видение всех других в целом».
Поэтому неудивительно, когда в таком авторитарном обществе все «другие» – то есть другие по принципу классовой принадлежности, культуры и т.д. – имеют такой же низкий статус, что и женщины. В определённом смысле эти другие группы «феминизированы», потому что их статус, возможности и прочее скорее соответствуют статусу женщин, нежели мужчин. По этому поводу антрополог Ричард Александер утверждает, что «в случае восприятия женщин, как неполноценной группы, клеймо этой неполноценности может быть перенесено на любую другую группу, которую требуется поработить». Вульгарным примером такого рода порабощения могут быть мужские места лишения свободы, где низшие касты принуждают выполнять ту работу, которой в домашнем хозяйстве обычно занимаются женщины.
Читайте также
— Я и Другой в структурализме и экзистенциализме
— Взгляд Другого: с кем мы боремся за свою идентичность
Патрилинейный синдром
В итоге создаётся среда, в которой растущие мужчины на примере восприятия в обществе противоположного пола видят, что насилие – это эффективный способ ведения дел с другими людьми. И поэтому, чтобы самими не стать его жертвой и бороться с внешними врагами, мужчины начали объединяться в группы, зиждящихся на родственных связях. Женщины в этой системе тоже играют роль определённого ресурса: в случае заключения родственного союза именно они должны были перейти в руки другой семьи.
Такая организация рода на патриархальных началах, в которой происхождение человека устанавливается по отцовской линии, называется патрилинейностью. Долгое время патриархальные кланы были основными общественными единицами в большинстве обществ, но с течением времени в наиболее благополучных и либеральных странах важность патриархальных родственных групп сильно ослабла. В других, менее богатых странах, однако, это по-прежнему так. Поскольку в Афганистане только что захватила власть группировка, отстаивающая экстремальную версию этой системы, стоит посмотреть, как работают такие общества.
Для того, чтобы сделать это, Хадсон вводит понятие патрилинейного синдрома. Патрилинейный синдром является совокупностью различных видов подавления женщин: от ранних браков для девочек до существования практики похищения невест и общественного одобрения насилия над женщинами. Измеряется он от по шкале от 0 до 16, где 16 – это максимальный уровень притеснения женщин внутри страны.
Собрав данные о патрилинейном синдроме в разных странах, Хадсон сопоставила их (ось X) со значениями индекса «нестабильных стран» («Fragile States Index», ось Y), который составляет «Fund for Peace». Под нестабильностью в данном случае имеется в виду то, насколько велик шанс резкой смены государственного устройства в стране. Например, Афганистан и Сирия входят в топ десять этого списка.
Проведя данный анализ, Хадсон выявила сильную связь между патрилинейным синдромом и тем, насколько нестабильно то или иное государство. Объясняется это целым набором причин.
Выбор в пользу автократии
В первоначальной политической системе, устроенной патриархально, усваивается то, что насилие приносит огромную выгоду в плане доступа к ресурсам. Если человек может доминировать над женщиной, то он за бесценок получает пищу, заботу, наследников и прочие ресурсы. То есть в таких обществах господство через доминирование становится усвоенным поведением с самого детства. И затем эта схема доминирования распространяется не только на женщин, но и на другие уязвимые группы.
Это означает, что общества, управляемые патриархальными кланами, не будут предрасположены к дальнейшему переходу к демократии, но скорее продолжат проецировать иерархию патриархального доминирования на остальные политические институты в обществе. Можно даже утверждать, что мужчины в таком случае заинтересованы в принятии автократии на уровне группы, чтобы оправдать традицией автократический порядок в семье.
А автократии, согласно множеству различных исследований, зачастую гораздо менее стабильны, чем демократические страны.
Коррупция основ
Также в странах с ярко выраженным патрилинейным синдромом процветает коррупция. И это неудивительно, ведь если в стране мужчины бьют своих женщин для того, чтобы они им подчинялись, то можно сказать, что они «используют своё положение или власть для собственной выгоды». А это значит, что коррупция в таком государстве начинается в самой его основе – в семье.
Хотя даже само понятие «коррупции» едва ли может полностью осознано в патриархальном обществе. Ведь то, что мы называем коррупцией, в основном является лишь распределением ресурсов в пользу своего клана – разделением благ между «своими». Так что для патриархального общества наличие коррупции это скорее норма, чем аномалия.
И хотя коррупция приносит много пользы конкретным людям и кланам, с точки зрения долгосрочных перспектив она губительна для эффективности государственных служб, что и приводит к нестабильности всей страны.
Сексизм и экономический рост
Чем выше показатель патрилинейного синдрома в стране, тем сильнее женщины ограничены в правах на собственность и труд. Из-за этого страдает экономика страны: ведь половина человеческих ресурсов на рынке не распределяется из соображений производительности и соревнования, но находится лишь в подчинении у второй половины, которая в принципе не может быть способна спланировать эффективную деятельность такого большого количества человек.
Недавнее исследование консалтинговой фирмы «McKinsey & Co.» показывает, что в случае реализации «полного потенциала» мировой экономики, при котором все женщины мира могли бы наравне с мужчинами участвовать в экономических процессах, годовой ВВП всего мира к 2025 году году увеличился бы на 28 триллионов долларов или на 26 процентов. Эта сумма примерно равна экономикам США и Китая вместе взятым.
Однако это лишь теоретические рассуждения, и в мире до сих пор есть огромное количество женщин, которые даже при желани не смогут стать полноценной частью экономик своих стран и мира. Разумеется, из-за такой потери ресурсов и так зачастую слабые из-за авторитаризма экономики патриархальных стран становятся ещё менее стабильными.
Цена мизогинии
В конечном итоге, подавление прав женщин влияет негативно не только на их жизнь, но и на состояние всего общества в целом. В среде, где с самого детства мужчинам демонстрируются преимущества применения насилия вместо нахождения компромисса, неминуемо возникает жесткая иерархия, внутри которой практикуется тот же род доминации, к которому люди привыкают ещё в семье.
И чем сильнее жесткий тип патриархата укреплён в общественном сознании, тем выше вероятность того, что общество придёт к созданию автократичной и коррупционной вертикали власти. Из-за своей неэффективности власть эта не сможет обеспечить достойной работы собственных служб, что в результате приведёт к нестабильности страны, а в теории даже к её коллапсу.
Поэтому неудивительно, что Хадсон пишет:
«Нет более верного способа проклясть нацию, чем лишить свободы её женщин».
Статья написана по материалам HUDSON, VALERIE M., DONNA LEE BOWEN, and PERPETUA LYNNE NIELSEN. The First Political Order: How Sex Shapes Governance and National Security Worldwide. Columbia University Press, 2020.
