Нашли у нас полезный материал? Помогите нам оставаться свободными, независимыми и бесплатными.
Ученым в России быть можно! А облачное небо над российской наукой — повод заняться необычными вещами. Молодой ученый Екатерина Умнякова рассказывает о том, как нести научный венец и не потерять его под тайфунами проблем.
Ежедневно телевидение, полосы газет, но чаще новостные ленты в социальных сетях пестрят заголовками о новых открытиях в той или иной научной области. Что-то нерадивые журналисты преувеличенно выдают за сенсацию, а на чем-то важном наоборот внимания не заостряют. Но факт остается фактом ‒ науку двигают ученые, представление о которых в головах обывателей расплывается в огромном диапазоне. Кто такой – этот ученый? Что из себя представляет? Скучный очкарик, сидящий в лаборатории за микроскопом и просаживающий свое зрение? Или человек с активной жизненной позицией, успевающий везде и всюду? Моноклер решил разобраться, побеседовав с молодым ученым, аспирантом НИИ Экспериментальной медицины в Санкт-Петербурге, популяризатором науки, милой девушкой Екатериной Умняковой.
— Расскажи о своей научной деятельности: с чего начиналось, и как ты дошла до должности научного сотрудника?
— В НИИ я пришла в 2010 году, это был второй курс. Я искала кафедру, на которой дальше можно было специализироваться. Мне всегда была интересна биохимия, хотелось изучать белковые молекулы, которые связаны именно с иммунитетом. В НИИ меня встретил такой импозантный и харизматичный дяденька, который меня просто обаял. Он начал рассказывать о крутых антимикробных белках и пептидах, что ими можно лечить разные инфекции, что это будущее антибиотиков. Я повелась, и вот до сих пор не жалею. Других альтернатив я не рассматривала и просто пошла туда, начала работать, освоила методы, написала там свою бакалаврскую работу, потом защитила магистерскую и другой возможности пойти куда-либо еще я не рассматривала, поступила в аспирантуру.
На данный момент я работаю там уже 6 лет, тема мне безумно нравится. Я вижу перспективу развития этого направления. И мне нравится вектор, в котором это все развивается, ‒ это не только противомикробная защита, но и стимуляция различных иммунных механизмов, в т.ч. врожденный и приобретенный иммунитет, а также возможность выхода на терапию опухолевых заболеваний и заболеваний вирусной природы.
Читайте также наши интервью «На ринге с невежеством: как становятся популяризаторами науки в России» с молодыми популяризаторами науки
— Бытует такой мракобесный стереотип, что ученых слишком много развелось, они непонятно чем занимаются в лабораториях, а государство только зря их финансирует. А кто-то даже всерьез полагает, что научные сотрудники несправедливо получают «большие деньги». Что ты можешь ответить на это?
— Во-первых, ученых не так много, на самом деле, выходит после институтов и университетов. Во-вторых, каждый ученый занимается своей очень узкой задачей. В биологии как науке множество своих направлений, и в каждом направлении есть поднаправления и их бесчисленное множество. Сколько будет проблем и задач, столько будет направлений. Иногда по некоторым направлениям работают буквально один-два ученых в стране, либо несколько научных групп в мире, и все! Но они решают множество разных задач. Каждый на своем уровне, на своем месте. Поэтому «лишних» ученых не бывает, — они все нужны! (смеется). Что они там делают в своих лабораториях? Нет, ну они не сидят просто так без дела. Как правило, в науке очень много разных дел. Это исследовательский процесс, это планирование и постановка экспериментов. Эксперименты могут быть абсолютно разные: начиная от получасовых до годовых, которые будут включать в себя различные наблюдения, этапы. И в совокупности все это будет составлять один эксперимент. Поскольку с финансированием науки в нашей стране, мягко говоря, «не очень», нужно уделять время для поиска финансирования. Некоторые люди ищут спонсоров, а многие, в том числе и я, пишут заявки на гранты. Есть крупные фонды исследования, например, тот же самый Российский фонд фундаментальных исследований (РФФИ), куда можно подать заявку, выиграть конкурс и тебе дадут деньги на исследования. Есть другие фонды, например, Российский научный фонд, но туда пишут заявки ученые покрупнее. Тем не менее, добывать финансирование можно, чем ученые и занимаются, ведь на что-то нужно проводить исследования. Исследования – это очень дорого, нерентабельно, не окупается, и на момент применения полученных данных в коммерческих целях проходит очень большой промежуток времени. Монетизировать научные исследования после постановки эксперимента невозможно: нужны многочисленные проверки, повторы эксперимента и т.д. Как видим, ученые кучу задач решают! Иногда, конечно, приходится решать разные бытовые вопросы в лаборатории. Например, доходит до того, что нужно передвинуть холодильник, поменять лампочки.
— Я знаю, что ты занимаешься популяризацией науки. Интересно узнать, с чего начинался путь молодого популяризатора, как долго это продолжается, и в какой форме ты стараешься преподносить аудитории ту или иную информацию?
— Началось все очень интересно. Это было примерно полтора года назад. Я как-то пошла на ScienceSlam, просто купила билет и пошла туда как зритель. Я увидела, как выступают молодые ученые, мне понравилось, как эти люди так просто рассказывают о своих исследованиях, и не только своих, кстати. Мне захотелось тоже попробовать. Почему бы и нет? Мне есть о чем рассказать! Позже я связалась с организаторами, объяснила, что у меня есть возможности и желания. Прошла отбор, пришла на ScienceSlam, выступила, и после этого всё закрутилось! После того, как твое выступление посмотрело больше тысячи человек, явно, что от кого-то поступают предложения просто выступить где-нибудь и рассказать о своих исследованиях, а кто-то просто хочет написать статьи. Я с удовольствием выступаю, стараюсь все эти мероприятия посещать. Во-первых, это такого рода хобби, во-вторых, это очень помогает работе ученого, ведь, когда ты осознаешь, что ты делаешь что-то важное и полезное, это дает силы и желание работать в науке. Ты видишь, что людям это интересно. Когда я выходила с последнего доклада, меня остановила девушка и сказала, что если мне удастся сделать новые антибиотики, которые будут действительно невредные, это будет очень здорово, и что мы такие молодцы! После этого я работала безвылазно в лаборатории. И это всего один человек, который сказал, дал толчок! Я прихожу в лабораторию и говорю своим коллегам: «Ребята, мы делаем такие важные вещи, по мнению большинства людей!», — это тоже их стимулирует на работу. Рассказываю я в основном о своей теме, но в мире тоже ведется большая работа с антимикробными пептидами, и я стараюсь освещать последние данные, которые предоставляет научное сообщество.
— Многие таблоиды и приличные журналы время от времени поднимают разговор о том, что число бактерий, устойчивых к антибиотикам, стремительно увеличивается, и грядет эпоха «антибиотического апокалипсиса». Насколько можно верить таким заявлениям? Может ли настать момент, когда антибиотики перестанут действовать?
— Время от времени появляются сообщения об обнаружении супермикробов, которые обладают устойчивостью к самым мощным антибиотикам. То есть самые сильные и страшные антибиотики на такие бактерии не действуют. Да, но лучше читать такую информацию не в таблоидах, а в специальных изданиях, научных журналах или спрашивать специалистов в этой области.
Вряд ли в ближайшее время антибиотики перестанут действовать совсем, этот класс соединений очень большой, если не действует один – сработает другой, плюс часто появляются усовершенствованные формы старых антибиотиков с улучшенными свойствами. Так что совсем без защиты от бактерий мы не останемся.
— Твоя деятельность подразумевает максимально просто и понятно излагать свои данные. Сложно ли должным образом подготовить материал? Какие трудности возникают?
— Это действительно сложно. Когда-то я пришла к организатору ScienceSlam в Петербурге, чтобы рассказать, чем я занимаюсь, то старалась понятно изложить материал, но мне показалось, что он все же много чего не понял. И за несколько с ним встреч мы преобразили доклад максимально понятно, презентабельно. С каждым разом становилось легче и легче. Особенно легко это все стало даваться после того, когда свои мысли излагаешь в письменной форме в виде блога. Печатная форма, как правило, это ограниченный объем, и стараешься в популярной форме объяснять сложные вещи. Но не все так сказочно: иногда бывает трудно донести или объяснить простым языком сложные вещи, впадаешь в ступор и не знаешь, куда двигаться.
— А можешь ли ты сейчас кратко и популярно рассказать о том, о чем рассказываешь на своих лекциях?
— Есть проблема: устойчивость бактерий к антибиотикам. Таким образом, нужно найти другие антибиотики, которые будут эту проблему решать. Перспективными в этом отношении являются антимикробные пептиды – короткие белковые молекулы, которые помогают различным организмам бороться с инфекцией. Эти соединения являются природными молекулами, которые в течение многих миллионов лет справляются с различными патогенными микроорганизмами. Соответственно, на их основе можно изобрести новые антибиотики, которые будут более эффективными, чем существующие и обладать меньшим числом побочных эффектов, а даже напротив, иметь другие полезные для организма свойства.
— Существуют ли подводные камни в популяризаторской деятельности?
— Да, есть. Есть вероятность скатиться до неправильных изложений фактов, опять же, из-за проблем перевода информации на простой, доступный язык. Бывает очень трудно сочетать простоту и истинность научного знания. С этим нужно быть очень осторожным, чтобы не исковеркать факт. Нужно постоянно повышать уровень осведомленности, быть на связи с последними исследованиями, много читать и узнавать по своей теме. Если подумать, то много, но основное – это не переврать.
— Существует ли для тебя «эталон» популяризации науки в лице какого-либо отечественного или зарубежного ученого?
— Да, есть такие ребята. Это братья Захаровы — Антон и Илья. Мне очень близок стиль их представления. Настолько логично и весело они это делают. Лично я их могу слушать бесконечно. С ними я и лично знакома, конечно. Но то, что делают они, мне очень нравится. Пример того, как нужно писать – это книги и Александра Панчина, и Аси Казанцевой. Это прекрасный язык: все так иронично и тонко. Ребята внушают уважение, и очень здорово, что есть такие люди! Им — отдельный привет! Видеоблоги, например, более современная форма подачи материала. Я посмотрела несколько выпусков Евгении Тимоновой. Что-то мне понравилось, что-то не очень. Но то, что она делает – это здорово! Очень большая работа, ведь видеоматериал подобрать труднее, чем аудио или просто написать что-то.
— Расскажи о состоянии науки в России как ученый, который находится внутри научной системы.
— Наукой в России заниматься можно. Более того, наукой в России заниматься нужно! К сожалению, вопрос в финансировании и заработной плате тех людей, которые делают это все. Ни для кого не секрет, что зарплаты научных сотрудников, преподавателей в ВУЗах оставляют желать лучшего. В бизнес я не пойду, естественно, не собираюсь этого делать. Можно сказать, что это призвание. Но, тем не менее, хотелось, чтобы люди достойные продолжали делать науку, никуда не уходили зарабатывать деньги. Конечно, нужно позаботиться о материальном состоянии ученых. Хотелось, чтобы были доступнее реактивы, какое-то оборудование, методики исследования, которые приняты давным-давно за рубежом, а у нас они только сейчас появляются. Но есть светлые головы, которые, как Кулибин, работают в лаборатории. Но, с другой стороны, это здорово. Такого опыта в России нигде не приобрести: когда ты рассказываешь иностранцам, что у тебя не было «того-то и того-то», но получилось то же самое, что и в другом исследовании (а иногда бывает даже лучше), они смотрят на тебя удивленными глазами и интересуются, как ты до такого дошел, как додумался! Это дает возможность развиваться, несмотря на трудности. Немногие выдерживают этот прессинг: нет денег, куча бумажек и т.п. Но те, кто остается, кому нравится это дело, проблем уже и не испытывают. Но наметились положительные тенденции в развитии науки в нашей стране. Хоть очень медленно, но появляется приличное оборудование, которое используется и за рубежом, постепенно налаживаются связи с иностранными коллегами, что тоже очень важно. Науку невозможно делать одной научной группой, нужно собирать коллективы по странам для обмена опытом и знаниями.
— Ты ведешь блог?
— Да, я веду блог на «Футуристе», называется «Иммунология для чайников». К сожалению, времени на его написание не так много, но я стараюсь публиковать там, скажем так, известные научные факты об иммунитете. Этот блог именно образовательного плана. Я думаю, что пора добавить туда какой-нибудь неформальной части и то, что было бы интересно широкому читателю. Не рассказывать популярно об иммунитете, а развенчивать мифы, касательно этой темы, рассказывать об успехах в этой области. Буду пытаться двигаться уже в этом направлении.
— Ты подумываешь в своем блоге поднимать новые темы и начать развенчивать мифы, говорить об успехах. Какой бы миф ты развенчала первым? И есть ли среди успехов в области иммунологии такие, о которых нужно знать каждому?
— Миф о том, что антибиотиками можно лечить вирусные заболевания и, наконец, объяснила бы людям, почему врач назначает все же антибиотики при ОРВИ, при гриппе, хотя напрямую вирус они не убивают и вообще пока нет таких лекарств, которые убивают сам вирус. Вирус неживой, от этого все проблемы.
А успехов в иммунологии на данный момент достаточно. Вот даже Нобелевские премии в области иммунитета давали уже несколько лет подряд. Но вот нужно ли об этом знать всем? Вот на этот вопрос можно так ответить: кому нужно, те уже знают! Иммунология – область специфичная довольно, она не только об инфекциях и защите от них, она о многом другом тоже. Пока не приходит мне в голову ничего такого, о чем надо знать общественности, кроме того, что можно изобрести новые антибиотики на основе антимикробных пептидов.
— Популяризация и научная деятельность в НИИ занимает все твое время? Или ты помимо всего прочего находишь время на другие занятия?
— Я очень люблю классическую литературу, поэтому стараюсь по максимуму читать. Если это не научная литература, очень много стараюсь внимания уделить классической, да и самообразованию в целом. Люблю и посещаю музыкальные театры. Будучи в Петербурге, это сделать легко. И походы туда вдохновляют. Я играю на гитаре, укулеле и губной гармошке. Самоучка. Еще я танцую реггетон (смеется), но это просто для расслабления, чтобы просто отключиться на час или два от жизни и вернуться уставшим, но получившим долю своих эмоций.
— Можно ли сказать, что популяризация в стране у нас пережила заметный скачок в последнее время?
— Да, безусловно! Пока эти проекты появляются, деятельность будет расширяться, будет охвачено больше людей и тогда уже люди будут сами замечать, что популяризация науки везде! Какая прелесть!
