Нашли у нас полезный материал? Помогите нам оставаться свободными, независимыми и бесплатными.
Роман Набокова до сих пор вызывает бурные эмоции у читателей и споры критиков. Отсюда родилось множество трактовок. Мы попытаемся понять, «Лолита» – это «исповедь педофила», история «соблазнительной нимфетки» или что-то совсем иное.
Этот роман называют самым известным произведением Набокова, «эстетика» юной Лолиты захватывает Интернет-пространство, а в представлении уже которого поколения книга остается либо крамолой, либо романтикой. Оба эти взгляда не о том, ведь Набоков никогда не писал о соблазнительной нимфетке. Автор всячески намекал, что с книги нельзя снимать только верхний слой, он оставил множество ключей, чтобы читатель прошел все уровни знакомства с текстом. На обложке он просил не изображать девочку, тем более, с эро-подтекстом, потому что этот роман – о болезненном и трагическом убийстве. Возможно, также о начале эволюции персонажа через полное разложение души. Но абсолютно точно не о романтических отношениях.
Идея «Лолиты» формировалась в творчестве Набокова много лет. Мы видим, как она трансформируется из стихотворения «Лилит», через роман «Дар», непосредственно в самую его резонансную книгу. Спустя время после написания писатель признавался – он испугался того, что вышло из-под его пера, даже подумывал сжечь рукопись.
Невероятная по силе история, полная всеобщей боли. Начнем знакомство с ней.
«Голоногие дивчины в коротеньких юбках и толстых свитерах, которые организованными воплями и гимнастическим беснованием поощряют студентов, играющих в американское регби»…
Выдающийся набоковский язык, здесь особенно сложный для понимания, полный витиеватых оборотов, звучащий часто «не по-русски» в данном случае и не мог звучать иначе. Ведь роман «Лолита» был написан автором на английском и позже переведен им же. Набоков не мог доверить ни одному переводчику свое детище, вероятно, именно из-за риска быть непонятым и искаженным. В оригинале многочисленные художественные приемы звучат намного удачнее. Проблемы у Набокова возникли не столько с переводом, сколько с адаптацией американских реалий, ведь на момент написания романа автор уже много лет проживал в Америке и не был в курсе изменившихся культурных особенностей и языка. Так появились «синие ковбойские панталоны» вместо джинсов, например.
«Лолита» могла выйти в то время только в одном месте. Набоков не сразу узнал, что французское издательство «Олимпиа Пресс», согласившееся напечатать его скандальный роман, специализировалось на эротических романах «в мягкой обложке». Издатель нелитературной «клубнички» для туристов принял историю о похищенной девочке за что-то близкое своей тематике. Но роман получил резонанс, и «Лолиту» заметили в мире.
В литературе всегда особое значение имеет наименование персонажей. Это прекрасный шанс раскрыть героев лучше, сразу обозначив их ключевую характеристику. Поэтому, посмотрев на полную версию имени героини, можно без труда определить авторский замысел.
Долóрес (исп. Dolores, от dolor — боль, скорбь).
Один из первых ключей, к которым мы должны обратиться, – это роль рассказчика. Само собой, «Лолита» – это не автобиография; тексты Набокова в принципе не стоит рассматривать через эту призму. Даже «Другие берега», которые невероятно внешне напоминают мемуары, таковыми не являются, если рассматривать только эту сторону текста, произведение теряет всю художественность, остается «пустой шкуркой», как писал о них М. Шульман в книге «Набоков писатель. Манифест».
Гумберт – ненадежный рассказчик, преследующий свои личные цели, поэтому каждое его слово следует делить на два. Такой ролью его специально наделяет Набоков, усложняя текст, добавляя к фабульному уровню новый, более глубокий и неочевидный. Рассмотрим некоторые главные несостыковки, доказывающие, что Гумберт – лжец, а отнюдь не поэт-романтик.
Главная из них – время написания книги. Гумберт утверждает, что написал свою «исповедь» за 56 дней. Это, несомненно, ложь, сам автор работал над такой книгой много лет, и на произведение такого объема Гумберту не хватило бы и полугода. Исследователи высказывали предположение, что такой период – ошибка автора, но важно помнить, что у книги было несколько авторских редакций, и перевод выполнялся лично Набоковым, поэтому все неточности и ошибки были исправлены, а 56 дней прошли все редакции.
И, если отсчитать назад время «работы» над рукописью, которая якобы велась в лечебнице и тюрьме, мы получим – самое позднее – 21 сентября, день, когда Гумберт еще был на свободе.
Уцепившись за первый ключ, можно раскручивать образ ненадежного рассказчика дальше. «Я в Нью-Йорке, а ты в Аляске» – этим русскоязычная версия рассказчика заканчивает свою работу. В английском оригинале ее, кстати, нет. Так вот, слова «я в Нью-Йорке» кричат о том, что Гумберт не находится на лечении, и не отбывает наказание в темнице – он никуда не выезжал из своей городской квартиры.
Это ужасающее открытие, которое было вшито автором в текст намеренно, позволяет сделать догадку насчет альтернативного финала произведения.
Стоит вспомнить о ставрогинской «исповеди» в выброшенной из «Бесов» главе. Когда Ставрогин принес священнику бумагу с выписанными подробностями его злодеяний, в особенности, над малолетней девочкой, тот попросил его «поработать над слогом» – уж больно поэтично и узорчато было написано. Исповедь предполагает, главным образом, искренность и раскаяние.
Гумберт точно так же наслаждается своей историей, работает над повествованием, художественными приемами. Потому что он занимается жизнетворчеством и пытается выставить события в более благопристойном виде. Мы знаем, что в конце истории Лолита серьезно заболевает, с жутким жаром ее увозят в больницу. А далее начинаются удивительные приключения героя-Гумберта с победой над злодеем и абсолютной феличитой.
Набоковед А. Долинин предлагает обратить внимание на многочисленные аллюзии в тексте – например, на «Короля Лир» и «Лесного царя». Возможно, Лолита умирает в больничной палате, и никакого похищения и мести не случается.
«Как и безутешные отцы в этих текстах, Гумберт Гумберт остается с мертвой девочкой на руках и с неискупимой виной перед ней, пытается доказать, что он не повинен в ее смерти».
Он выдумывает альтернативную концовку, чтобы хоть как-то оправдать себя.
С этой же целью рассказчик весь текст нас уверяет: виновата Лолита. Во всем поголовно. В том, что при первой возможности его соблазнила и заставила собой овладеть. В том, что мучила его и истязала морально, общаясь и ведя себя дерзко и необузданно. Он называет «коварной дьяволицей» 12-летнего ребенка. Обратимся к нескольким эпизодам, чтобы яснее увидеть отсутствие какой-либо морали у Гумберта.
Он женится на Шарлотте – матери Лолиты, – чтобы оставаться подле девочки. Вскоре после свадьбы, именно тогда, когда Шарлотта нашла его отвратительные записи в дневнике, ее насмерть сбивает автомобиль около дома. Чему Гумберт втайне радуется. Теперь никто не помешает ему отправиться по мотелям с официальной подопечной. Кстати, ранее он уже пытался лично утопить Шарлотту в сцене с озером, но не решился.
В своем американском путешествии с девочкой он отмечает:
«В каком бы городе мы ни останавливались, я первым делом осведомлялся, с присущей европейцу учтивостью, о местонахождении публичных бассейнов для плавания, музеев, местных школ, о числе детей в ближайшей школе и так далее; и в час отбытия школьного автобуса, улыбаясь и слегка подергиваясь (я обнаружил этот нервный свой тик оттого, что жестокая Лолита первая передразнила его), я останавливался в стратегическом пункте, с моей беглой гимназисткой, сидевшей рядом со мной в машине, и наблюдал за тем, как девочки выходят из школы — картина всегда прелестная. Эти остановки стали вскоре надоедать моей нетерпеливой Лолите, и лишенная, как это случается с детьми, всякого сочувствия к маленьким чужим прихотям, она грубой бранью осыпала меня за требование, чтобы она меня ласкала, пока синеглазые брюнеточки в синих трусиках, рыженькие в зеленых курточках… и мальчишеского вида дымчатые блондиночки в полинявших бумажных штанах проходили мимо в сиянии солнца».
Можно ли не заметить отталкивающий тон, с которым Гумберт говорит о Лолите и поэтичность, с которой он описывает свои «милые прихоти»?
Во избежание двусмысленности в книге Набоков постоянно противопоставляет взгляды Гумберта и Лолиты на их взрослые отношения. Мужчина пытается убедить нас, что Лола «порочная, такая соблазнительная девочка» и она «сама лезет». Девочка же постоянно страдает от физической боли, неврозов, капризничает и хулиганит в школе, пытаясь привлечь внимание. В итоге она выставляет ценник за каждое соитие, это все – не любовь.
Такие слова произносит мужчина спустя несколько лет, когда Лолите уже исполнилось около 14 лет:
«О да, она переменилась! Кожа лица ничем не отличалась теперь от кожи любой вульгарной неряхи-гимназистки… <…> Грубоватая краснота заменила теперь свечение невинности. Весенний насморк… окрасил в огненно-розовый цвет края ее презрительных ноздрей. Объятый неким ужасом, я опустил взор, и он машинально скользнул по исподней стороне ее опроставшейся, из-под юбчонки напряженно вытянутой ляжки — ах, какими отполированными и мускулистыми стали теперь ее молодые ноги!»
Он сожалеет, что больше не испытывает к ней влечения, его место заняло отвращение. А также, кстати, страх. Он боится девочки, которая стала сильнее и умнее, чем раньше. Слабое существо выкручивает и заламывает Лолите руки в конце их ссоры, как когда-то своей бывшей жене.
В послесловии книги Набоков отмечает, что в романе есть ряд эпизодов, составляющих «нервную систему» романа. Он весьма определенный, так что в редакции 1956 года Набоков расставляет все необходимые акценты. Ни в одной из сцен, обозначенных автором, нет той «эстетики», которую порой превозносят невнимательные читатели. В каждой из них Гумберт жалок, жесток и низок.
Об этой «эстетике». Алые губы и косички Лолиты, симпатичный и великодушный Гумберт, роковое соблазнение юной блудницей – все это дело рук Эдриана Лайна. Первая экранизация истории похищенной девочки Долорес была снята режиссером Кубриком. А самая привлекательная – Лайном. В его фильме и произошла ошибочная эстетизация и романтизация образов. В киноленту не могло войти все, поэтому вошла только фабула. Причем все было показано глазами Гумберта. В книге также преобладает его взгляд на события, но там есть хотя бы голос автора и его ремарки, дающие возможность поймать рассказчика за руку.
В фильме пришлось пожертвовать многим. Например, по действующему законодательству актрисе не могло быть 12 лет, как персонажу в оригинале. Поэтому Лолиту сыграла 15-летняя девушка, образ которой дополнительно был скорректирован костюмерами и гримерами.
Набоков в свое время лично курировал съемочный процесс и, очевидно, одобрил режиссерские решения Кубрика. Однако в случае Лайна, сценарий был полностью освобожден от назойливого авторского замысла.
Возможно, показать подобную историю нельзя иначе, и все автоматически станет более плоским и эпатажным? Думаю, все возможно, если преследовать конкретные цели. У авторов фильма «Приятный разговор» все получилось. Джойс Чопра показал в ленте 1985 года историю 15-летней девушки Конни, чей роман с взрослым мужчиной быстро вышел из-под контроля, превратившись дня нее в кошмар. Удивительно, что много лет спустя в фильме «Рассказ» та же актриса Лора Дерн, которая играла Конни, исполнит роль взрослой женщины, которая, найдя свой детский дневник, отправится на встречу с двумя бывшими взрослыми любовниками. Режиссер Дженнифер Фокс подарила своей героине продолжение старой истории, и эта ретроспектива отлично показывает бурю негативных эмоций, которые она пыталась выкинуть из головы долгие годы.
То есть Эдриан Лайн целенаправленно оставил от «Лолиты» только флер соблазнительной юности, возможно, его экземпляр книги для вдохновения прибыл к нему из французского издательства «Олимпиа Пресс».
«Гумберт перепутал патологию любви с человеческой любовью», – так сам Набоков после обрушавшейся критики сказал о главном герое романа. Он испытывал жалость к нему, но никогда не оправдывал. Автор говорил об этом персонаже как о сломанном механизме, бесконечно тревожась при этом за юную Лолиту с искалеченной судьбой.
