Нашли у нас полезный материал? Помогите нам оставаться свободными, независимыми и бесплатными.
Добро и зло, тьма и свет, созерцание пустоты и божественного: в очередном ликбезе по искусству Анна Селюнина сравнивает картины знаковых художников — Джотто ди Бондоне и Лучо Фонтаны — и находит точки соприкосновения двух непохожих друг на друга эпох — Возрождения и Постмодернизма.
Слева: Джотто ди Бондоне «Поцелуй Иуды»;
Справа: Лучо Фонтана «Пространственная концепция»
Яркое визуальное сравнение — способ увидеть, с чего начиналось и в каком направлении развивалось искусство живописи. Сегодня перед нами картины флагманов двух эпох — Джотто ди Бондоне (эпоха Проторенессанса) и Лучо Фонтана (эпоха Постмодернизма).
Джотто ди Бондоне — итальянский художник эпохи Проторенессанса, родился в Виккьо в 1266 году. В это время художники в основном занимались традиционной иконописной живописью. На их картинах изображались бестелесные святые с плоскими ликами, имеющие мало чего общего с людьми. Объяснение лежит на поверхности — заказчиком чаще всего выступала церковь, в глазах которой тело считалось чем-то греховным, соблазняющим. Кроме того, у художников часто отсутствовала возможность изучать человека, тем более, писать его с натуры.
Как и современники, Джотто изучает традиционную живопись, но его кисть уже несет в себе опечаток нового. В каком-то смысле он становится первопроходцем, предтечей грядущей эпохи Возрождения. Фреска «Поцелуй Иуды» — пример изменений, которые привносит в живопись художник. Это уже не икона, а скорее картина, в которой есть композиция и действующие лица. Центром произведения являются две головы, а точнее, два лица — Иисуса и Иуды — вокруг которых развивается второстепенное действие. Характерны также и фигуры действующих лиц, их рост. Лицо Иисуса выразительно и красиво, он — подобие Отца своего. Иуда, напротив, уродлив, его вогнутый лоб напоминает нам неандертальца, а глубоко посаженные глаза — злого и подлого лицемера. Два Проявления всматриваются друг в друга, как зло и добро, тьма и свет. Взгляд Иисуса отрешен, он отзеркаливает ищущий взгляд Иуды, который не в силах разгадать загадку божественного. Иуда же слаб и немощен перед лицом Бога. В этой картине запечатлен момент великого переживания. Позы окружающих людей передают напряжение: что-то вот-вот должно произойти. Какая возможность эстетического переживания для зрителя! Он способен созерцать и проникаться идеей художника. Восхищение вызывает талант мастера, способного так ясно передать атмосферу, выражения лиц и взглядов.
Лучо Фонтана родился 19 февраля 1899 года в Аргентине. Лучо — представитель эпохи Постмодерна, ознаменованной коренными преобразованиями в искусстве. Многообразие, эпатаж и отрицание норм — вечные спутники постмодернистского искусства. В живописи все чаще используются нестандартные материалы и фактуры, что разрушает привычную концепцию творчества. Художники ищут новое и часто используют условное изображение в своих произведениях. Их произведения имеют глубокий подтекст, но, порой, его трудно разгадать без нескольких страниц сопроводительного текста.
Фонтана — основатель спациализма Спациализм (от итал. spazio— пространство) — направление в искусстве, в котором живопись и скульптура рассматривается как один вид искусства, объединяющий цвет, звук, пространство, движение и время, нового абстрактного направления в живописи, предшествующего арте-повера. Он первый, кто в буквальном смысле «лепил» свои картины, придавал им форму. Рассекая полотна, он делал картину трехмерной, а тени от края разреза привносили объем. Одним из ухищрений, к примеру, являлась черная ткань, которая приклеивалась сзади к разрезу, создавая аллегорию Пустоты, Бога, Космоса.
«Мои прорези… это, прежде всего, философское выражение, — писал Фонтана, — проявление веры в бесконечность, утверждение духовного начала. Когда я усаживаюсь перед одной из моих прорезей и начинаю её созерцать, внезапно я чувствую, что дух мой освобождается, я ощущаю себя человеком, вырвавшимся из оков материи, принадлежащим бесконечному простору настоящего и будущего».
Красный цвет холста говорит об агрессии, страсти, ярком переживании. Интерпретаций может быть бесконечное количество. Но при этом почти отсутствует возможность созерцания, прогулки вглубь картины, ассоциативных переживаний. Таким образом, мы приходим к тому, что картина, скорее, созерцает самое себя и отсекает зрителя как соучастника.
Тем не менее, подобное сравнение показывает, как хорошо забытое старое трансформируется в новую реальность, смысл которой проясняется через обращение к прошлому.
Обложка: © Tas Filip.
да уж… более притянутого за уши сходства я пожалуй не встречал)