Мифология, память и культура в эпоху дигитальной революции: лекция Гасана Гусейнова

Рубрики : Культура, Лекции, Публичные лекции

Нашли у нас полезный материал? Помогите нам оставаться свободными, независимыми и бесплатными.

Что общего может быть у поколения догутенберговской эпохи и современных людей цифровой эры? Публикуем лекцию «Мифология в эпоху дигитальной революции», в которой доктор филологических наук, профессор факультета гуманитарных наук Школы филологии НИУ ВШЭ Гасан Гусейнов рассказывает, какое место мифология и память занимают в системе передачи знания и творческой жизни человека, что с нами происходит сейчас, в период, когда, имея постоянный доступ к информации, мы стараемся ничего не запоминать и пребывать в состоянии «океанического чувства», и можем ли мы развить, сохранить и передать свою память в этих условиях.

«То есть все события, которые происходят с Эдипом, могут быть истолкованы как результат конфликта человека с собственной памятью. Можно привести множество других примеров, я бы сказал, десятки других примеров. Ясон, который забывает сменить парус, когда возвращается к себе, в результате чего гибнет его отец.

 

Память — это основа всей творческой жизни человека. Это основа очень грозная и очень требовательная к жизни человека и к человеку вообще. И она по какой-то причине может ослабеть. По какой причине? О причинах ослабевания памяти говорит Сократ в очень известном своем высказывании, в платоновском диалоге «Федр». Я думаю, что я могу его совсем кратко изложить, потому что он такой довольно хрестоматийный. Когда Сократ пересказывает эпизод создания письменности мудрым человеком Тефтом, или Тотом, который приходит к фараону и говорит: «Вот, я придумал письменность. И эта письменность развяжет нам руки, потому что мы сможем все записывать, и не надо будет утруждать свою память так, как мы это делали до сих пор». На что фараон возражает и говорит, что мы не сможем сохранить память в целости и сохранности, если мы доверимся какому-то внешнему носителю…

 

Идея именно в этом. Мы не можем отчуждать свою память от себя, мы не можем доверяться записям, потому что в тот момент, когда мы доверимся записям, говорит Сократ, пересказывая слова фараона, мы перестанем различать, что для нас важно и не важно. Что произошло с Эдипом? Что произошло с Ясоном? Просто ли он запамятовал, что ему было сказано нечто и теперь он должен каждый день следить за этим, помнить об этом. Он запамятовал потому, что слишком многие свойства, которые должны были бы быть присущи ему внутри, оказались вынесенными наружу. Слишком много всякого рода ценного, важного, что мы должны были бы знать и носить в себе, сказал бы современник Ясона и Эдипа, мы передоверили чему-то… Все больше и больше изнутри нашей памяти мы делегируем полномочия памятливости чему-то другому или кому-то другому. И в этой точке мы оказываемся как человечество не в первый раз.

 

Так вот, такая желанная способность для многих передоверять знания и память внешним, находящимся за пределами человеческого существа, предметам, она в конечном счете привела к тому, что люди были вынуждены развивать науки, искусства, строить, выстраивать культуру — в таком фрейдовском смысле этого слова, как он понимает это в книге «Неудобство культуры», «или «Недовольство культурой», которая в разных переводах существует на русском языке и представляет огромную ценность как некоторая такая теоретическая работа.

 

Ведь что такое культура? Культура с точки зрения психологии — это попытка сдержать биологическое в человеке и, с другой стороны, усилить в нем духовное. А с точки зрения мифологии памяти — это попытка заставить человека помнить, несмотря на то, что внутренние инструменты запоминания, сама вот эта память, присущая человеку как виду биологическому, все время ослабевает. Это строительство внешнего каркаса, который порционно, на протяжении длительного времени должен взрослыми передаваться детям для того, чтобы детей освобождать от некоторого биологического гнета, с одной стороны, а с другой стороны, готовить их к их собственной будущей слабости. Вот этот момент чрезвычайно мощного развития внешних свойств человека, его умений, его искусств, подчиненность его музам как дочерям Мнемозины и как матерям всех наших умений. Эта процедура оказывается с одной стороны процессом улучшения человеческого рода, а с другой стороны, процессом просто поддержания, создания протезов для все более ослабевающего отдельно взятого человеческого существа.

 

Поэтому когда мы спрашиваем взрослых людей, преподавателей, как они оценивают состояние умов, состояние студентов или школьников, мы слышим сплошные ламентации: «Ах, вот в наше время мы были… Мы знали это, это, это и это. А вот они не помнят и не знают ничего». Мы постоянно это слышим. Мы, конечно, слышали это и сто лет назад, и двести лет назад. Но механизм здесь какой? Такой, что каждое следующее поколение не помнит что-то важное для предыдущего поколения. И сейчас ситуация стала критической, потому что изменился инструментарий работы с памятью у старших и младших. И младшие овладели в ходе дигитальной революции новыми умениями, новыми способами забывать, а старшее поколение, не овладев этими способами, начинает забывать имеющиеся в его распоряжении инструменты».

СМОТРИМ/ЧИТАЕМ:

— Современные стоики: поиски атараксии в XXI веке

— «Поп-культура нового тысячелетия»: как мы начали мыслить твитами

—  «Интернет, постмодернизм, сетевой человек — что с нашими ценностями?»: публичная лекция Иосифа Дзялошинского

— Культурная память в цифровую эпоху: Виталий Куренной о парадоксах новой медиасреды

Источник видео: Высшая школа экономики / Youtube.

Обложка: кадр из х/ф «Царь Эдип» (1967 г.), реж. Пьер Паоло Пазолини.