Афазия: чем опасна утрата способности разговаривать с собой и другими?

Рубрики : Наука, Нейронаука, Переводы, Последние статьи

Нашли у нас полезный материал? Помогите нам оставаться свободными, независимыми и бесплатными.

Известно, что после инсульта часто повреждения обнаруживаются в двух областях мозга: зоне Брока, отвечающей за воспроизведение речи, и в области Вернике, которая участвует в процессе обработки информации. Как следствие, появляется афазия — комплекс, связанный с разного рода нарушениями речи, от путаницы порядка слов до исчезновения смыслового порядка. Вместе с обозревателем Nautil.us Клэр Кэмерон разбираемся, какую роль в нашей жизни играют внутренние монологи, как живут люди с афазией и насколько утрата речи граничит с утратой собственного «я».

Что бы вы сделали, если бы утратили способность к внутреннему монологу? Ну к тому самому, в котором мы говорим себе: «Я ещё не хочу вставать», «Какое интересное кино», «Мне нравится Толстой» и тому подобное. Не знаете? Вот и отлично. Потому что именно это произошло с Тинной Геулой Филлипс, и с тех пор она сама не своя.

В 1997 году Филлипс перенесла обширный инсульт, который лишил её умения общаться каким бы то ни было способом. Она, владевшая некогда шестью различными языками, стала практически немой. Тина вспоминает:

Внутри я плакала от того, что я не могу общаться. С моей мамой, с другими, хоть с китайцами! Я не знаю. Без общения нет ничего. Я, изучавшая языки, исчезла.

Тинна Филлипс

У Филлипс афазия, что переводится с древнегреческого «без речи». Как правило, афазия возникает после инсульта, который заставляет мозг перейти «в состояние шока». Во время инсульта происходит либо уменьшение притока крови в головной мозг, либо кровоизлияние, что в обоих случаях приводит к катастрофическому нарушению работы нейронов: прекращается обмен электролитов на мембране, затем перестают проводиться нервные импульсы, нервная клетка утрачивает свои основные функции, а дефицит кислорода и питательных веществ приводит к её смерти. Как говорит специалист по афазии Роберт Волин, который проводит терапию по восстановлению речи в Нью-Йоркском Медицинском Колледже, клетки мозга «не могут быть восстановлены; они безвозвратно утеряны».

В 25-40 % случаев инсульта в качестве последствия у людей появляется афазия. Как правило, у перенёсших инсульт можно обнаружить повреждения в двух областях мозга: в зоне Брока, отвечающей за воспроизведение речи, и в области Вернике, которая участвует в процессе обработки информации. При афазии Брока у людей появляются проблемы с беглостью речи, они начинают путать порядок слов в предложении и утрачивать представления о грамматике. Афазия Вернике влияет на смысловую сторону речи: люди с этим заболеванием путанно говорят, иногда их речь похожа на бессмысленный поток глупостей. Кроме того, афазия может ограничить ритмические возможности речи, влияя на беглость и словообразование.

У Филлипс была диагностирована глобальная афазия — этот термин используют для описания тяжёлых случаев, характеризующихся утратой способности общаться и понимать язык. Филлипс говорит, что на протяжении двух лет она сомневалась, что когда-нибудь у нее восстановится способность общаться, пусть даже в ограниченном виде:

Один год, два года — ничего. Раньше походы на вечеринки. Четвёртый десяток, а я изучаю английский, английский, английский, походы на вечеринки остались в прошлом. Теперь, в 40, я спрашиваю: «Куда мои 30 (ушли)». Много эмоций. Очень трудно.

Афазия

Но одним из самых сложных и глубоких последствий для Филлипс стала утрата способности говорить с самой собой. Её внутренний монолог исчез на несколько месяцев, во время которых она была не в состоянии обрабатывать свои собственные мысли «нормальным» с точки зрения психологии способом. Способность к рефлексии, известная как «разговор с самим собой» или «внутренняя речь», имеет важное значение как для осмысления наших эмоций, обработки воспоминаний, так и для планирования будущего. Наш внутренний монолог изначально связан с ощущением себя, с нашей идентификацией, с нашим «Я».

Отношения между языком и «Я» можно проследить на примере развития ребёнка. Как только младенцы приобретают способность понимать и использовать язык, они становятся более осведомлены о собственном «Я» и о своём месте в окружающей среде. Когда язык детей не развивается, как того ожидают родители, это часто является признаком отклонений от нормы, например, аутизма, который также связан с проблемами самосознания и общения.

Филлипс чётко осознает эти связи и как человек, страдающий от афазии, и как родитель: у неё двое детей.

Итан, Джошуа не говорили в 1 год, 10 месяцев. У многих людей дети начинают говорить в полтора года, и то они очень расстраиваются, что поздно. Моя няня марокканка, мне очень трудно, мой муж оставляет поручения, а затем он уезжает до 7:15 вечера, а потом через один час они идут спать. Я Вторник Четверг гуляю к малышам, учителя сказали мне, что нормально, это очень хорошо. Итан, Джошуа очень хорошо общаться, говорить».

Тинна Филлипс и её дети

Тинна является лишь одним из трёх человек с афазией, о которых режиссёр-документалист Гильермо Ф. Флорес рассказывает в новом фильме про потерю дара речи. В этой картине Филлипс описывает свою внутреннюю тишину как потерю собственной идентичности. Да, действительно, некоторые исследования предполагают, что внутренняя речь необходима для высшего сознания. Однако американский философ Джерри Фодор предлагает альтернативную идею под названием «Гипотеза о языке мышления». Он утверждает, что в качестве дополнения наших сознательно воспринимаемых внутренних монологов, у нас есть второй внутренний язык, который закреплён в мозге и который мы сознательно не воспринимаем — это то символическое представление мира, которое предвосхищает язык. Согласно его концепции мысль формируется прежде, чем она получает языковое выражение. Он называет этот глубинный язык «ментализом».

Объясняя свою гипотезу, Фодор использует аналогию с компьютером: в нашем мозге, как и в компьютере, есть символы и есть операции с ними. Но в компьютерах помимо символов языка программирования, которые реализуются последовательностями нулей и единиц, существуют различные языки кодирования, которые по-своему могут преобразовывать эти двоичные последовательности. Мозг, как утверждает Фодор, работает подобным образом: существует базовый язык, который привязан к познанию и мысли, и существуют другие развитые языки, которые используются, чтобы выразить эти мысли. С этой точки зрения сознание может прекрасно обойтись без внутреннего монолога.

Муж Тинны Филлипс, Джефф, уверен, что никто не сможет когда-либо понять, как Филлипс чувствовала себя в то время. И он, безусловно, прав — все пострадавшие от афазии описывают свой опыт совершенно по-разному. Очевидным является лишь то, что некоторая степень восстановления возможна. Волин говорит, что такие люди, как Филлипс, действительно доказывают нам, что мозг взрослого человека имеет гораздо более высокую степень нервной пластичности, чем считалось ранее.

Несмотря на негативные прогнозы, жизнь Филлипс не остановилась на мёртвой точке после инсульта: она попала в группу реабилитации, частично восстановила речь и познакомилась со своим мужем через Интернет уже после появления болезни (её сестра помогла ей создать страничку в соцсети). Ещё одна на первый взгляд несбыточная мечта — завести детей — также реализовалась. Теперь на жизнь Тинны Филлипс влияет не болезнь, а материнство и её семья, а сам случай Тинны становится ярким доказательством того, что хотя личностная идентичность для многих связана исключительно с языком, иногда можно найти своё место и определить себя без его помощи.