Нашли у нас полезный материал? Помогите нам оставаться свободными, независимыми и бесплатными.
Языковые новации, противоборство языковых культур, битвы за чистоту или независимость языка — неотъемлемая страница истории любого государства. Рамиль Фаткиев перевел статью американского исследователя английской литературы Питера Мартина о том, как этот процесс протекал в Америке. Разбираемся, в чем заключается главный принцип лексикографии и почему лингвистические войны зачастую являются также идеологическими. А ещё знакомимся со списком слов, которые пришли в американский английский из различных языков — от индейских диалектов до нидерландского.
В США имя Ноя Уэбстера (1758–1843) является синонимом слова «словарь». Но также оно ассоциируется с самой идеей Америки, с тех пор как его первый полный «Американский словарь английского языка», опубликованный в 1828 году, когда Уэбстеру было 70, решительно пробудил жажду молодой нации к культурной независимости от Британии.
Уэбстер видел себя спасителем американского языка, который избавит его от вредоносного влияния британского английского и предотвратит его распад на множество диалектов. Но, как у лингвиста и лексикографа, у него сразу начались проблемы с критиками, педагогами, литераторами, чиновниками и широким кругом читателей из-за неестественного вида предлагаемых им языковых новаций. Его орфографические реформы, – к примеру, wimmen вместо women (женщины), greeve вместо grieve (горевать), meen вместо mean (подлый) и bred вместо bread (хлеб), – придуманные с целью упростить написание, приблизив его к произношению, принесли ему только боль насмешек на многие годы.
Определения слов считались его сильной стороной, но даже они часто превращались в пространные сочинения, и многие читатели находили их слишком ориентированными на говор Новой Англии, что приводило к искажению языка. Поскольку Уэбстер руководствовался христианским прочтением слов, его религиозные и моральные устремления также привели к тому, что многие его определения становились мини-проповедями или уроками морали вместо толкований смысла слов. Типичный пример – описание слова цель: «Мы верим, что Высшая Сущность создала разумных существ с праведной и чудесной целью, и если так, то как же чудесна и праведна должна быть его цель в замысле искупления!». В целом словарь Уэбстера был скорее прескриптивным (предписывающим), нежели дескриптивным (описывающим), что является нарушением, если так можно сказать, главного принципа лексикографии, согласно которому словарь должен отражать использование языка, а не указывать, как, по мнению лексикографа, язык должны использовать.
Между тем, этимология Уэбстера, которую он выдумывал целое десятилетие, имела серьезные изъяны из-за его незнания впечатляющих открытий ведущих европейских филологов в области эволюции индоевропейских языков от таких корней, как санскрит. Его этимологические пояснения полностью соответствовали библейской интерпретации слов. Он был убеждён, что «примитивный язык людей», используемый «потомками Ноя… должен был быть исконным халдейским».
Уэбстер вёл свои баталии за язык не внутри филологических кругов, а в более широком контексте возникновения американского диалекта (пренебрежительно расцениваемого британцами как провинциализм). Он верил, что возрастающий уровень иммиграции, увеличение количества уникальных американских слов, новые значения, приписываемые английским словам, и распространение слэнга – или, как англичане считали, пошлого и развязного языка – делают американский словарь значимым для американской жизни.
Новые слова приходили из нескольких источников. Коренные американцы привнесли в язык wampum (вампум, ожерелье из раковин), moccasin (мокасины), canoe (каноэ), moose (лось), toboggan (тобогган, бесполозные сани) и maize (кукуруза); из Мексики пришли hoosegow (тюрьма), stampede (давка) и cafeteria (кафетерий); из французского – prairie (прерия) и dime (дешёвый); тем временем cookie (печенье) и landscape (пейзаж) пришли из нидерландского. Существующие слова комбинировали, создавая новые. К примеру: rattlesnake (гремучая змея), eggplant (баклажан) и bullfrog (лягушка-бык). Западные поселенцы позаимствовали mesa (столовая гора) и canyon (каньон) из испанского и придумали такие устойчивые слова и выражения, как cahoots (сговор) и kick the bucket (сыграть в ящик). Также были придуманы полностью новые слова: gimmick (уловка), fudge (выдумка), notify (уведомить), currency (валюта), hindsight (ретроспектива), graveyard (кладбище), roundabout (окольный). Были возвращены шекспировские и другие слова Старого Света: gotten (got; получил), platter (plate; тарелка), mad (angry; злой). Также появились новые написания, некоторые из которых были придуманы Уэбстером. Какие-то из них сохранились – specter (spectre; привидение) и offense (offence; оскорбление), к примеру, – но ещё больше его новаций стали предметом насмешек: wimmen (women; женщины), blud (blood; кровь), dawter (daughter; дочь). Подчеркнутая неформальность и дерзкая жизнерадостность, которые историк Дэниел Бурстин в своей книге «Американцы» (1965) называл фразеологизмом «tall talk» (разговор с преувеличением) и которые часто критиковали британцы как вульгарные американизмы, процветали – в особенности на далеком западе: down-and-out (разорённый), flat-footed (плоскостопный), to affiliate (присоединиться), down-town (центр города), scrumptious (восхитительный) и true-blue (преданный). Неудивительно, что британцы переживали о том, что они едва ли смогут понять американцев, если американизмы так и продолжат возникать как грибы после дождя.
Этого не произошло. Из-за высокой мобильности и смешения разных культур и происхождений в США было намного меньше диалектов и кардинально разных произношений, чем в Англии, где изоляция была более распространена, несмотря на небольшие размеры страны.
Британцы полагали, что Америке, как и Британии, будет достаточно великого «Словаря английского языка» (1755) Сэмюэля Джонсона. Многие американцы с этим согласились, но ещё больше людей захотели собственный национальный словарь, который обладал бы авторитетом, сопоставимым с духовным авторитетом Библии. Но тут возник вопрос, обсуждение которого побудило начало «американской войны словарей»: чей именно американский словарь обеспечит такого рода авторитет. Должен ли Уэбстер одержать победу во имя американизации английского и написания словарей, которые бы её запечатлели? Или же восторжествует главный соперник Уэбстера, Джозеф Эмерсон Вустер (1784–1865) с его более традиционным, обоснованным и надежным академическим подходом? Их конфликт взбудоражил всю Америку. В стране появилось противоборство языковых культур, в котором американцы боролись друг с другом в гражданской войне слов. Также частично это была идеологическая война, стравившая друг против друга различные сферы общества (политические, социальные, образовательные, религиозные), – война за курс, который должен был принять американский английский.
Уэбстер умер, не застав завершения войны, чувствуя, что он потерпел неудачу как лексикограф (и как провидец), и будучи разочарованным скудными продажами его словарей. Его наследие и последующая культовая репутация были обеспечены в значительной степени его редакторами (в основном, зятем Уэбстера Чонси Алленом Гудричем) и издателями (Чарльзом и Джорджем Мерриамами), которые начали избавляться от большинства его словарных новаций ещё при его жизни и продолжили этот процесс в следующие 20 лет после его смерти. Хотя Мерриамы знали, что Вустер был превосходным лексикографом, они поняли, что имя Уэбстера могло иметь больший коммерческий успех благодаря его репутации патриота. Поэтому они посвятили себя приведению в порядок его словаря и победе над Вустером на рынке.
В конечном итоге Мерриамы стали реальными победителям американских войн словарей, сделав состояние на имени Уэбстера. Если бы Уэбстер мог вернуться в наши дни и увидеть, что случилось с его словарём, он бы, возможно, счёл себя главным проигравшим. Тем временем американский английский неизбежно продолжил свое собственное национальное развитие без особой помощи со стороны своего самого известного лексикографа.
Об авторе
Питер Мартин (р. 1940), американский исследователь английской литературы, преподавал в Университете Майами штата Огайо, Колледже Вильгельма и Марии и Принципийском колледже. Ныне живет и работает в Западном Сассексе, Англия, и в Испании. Среди его многочисленных книг есть признанные биографии «Сэмюэль Джонсон» (2008) и «Жизнь Джеймса Босуэлла» (1999), а также его последняя книга «Войны словарей. Американская борьба за английский язык» (2019).
Статья впервые была опубликована на английском языке под заголовком «Noah Webster’s civil war of words over American English» в журнале «Aeon» 24 июня 2019 года.
